Набитые продуктами сумки Егор готов уже был положить в багажник, как вдруг заметил неладное: на его “Форд Фокусе” в сопровождении парочки царапин нарисовалась вмятина, которой еще полчаса назад, при парковке автомобиля возле рынка, явно не было. Как всякий законопослушный водитель, Егор Е. вызвал сотрудников ГАИ и принялся ждать.
Совсем скоро на горизонте замаячил не только инспектор ДПС: вместе с ним объявилась и вполне реальная угроза… присесть за решетку на 15 суток.
Сходи туда — не знаю куда…
— Знаем мы вас, жуликов, — осмотрев подбитый “Форд”, заключил инспектор ДПС Воскресенского УВД Московской области лейтенант Корягин. — Грязь с автомобиля при ударе не посыпалась, значит, не здесь была авария! А коли она была в другом месте, выходит, что вы, уважаемый, уехали с места ДТП! Пятнадцать суток или лишение прав вы заработали…
И весьма довольный своим умозаключением, лейтенант Корягин принялся составлять протокол за оставление Егором Е. места дорожно-транспортного происшествия.
Ошарашенный Егор едва успевал следить за ходом мысли лейтенанта, а потому лишь изредка вмешивался в процесс:
— Вы, товарищ милиционер, пишете в протоколе, что место аварии я покинул в 15 часов 25 минут. Откуда время взяли?
— А вы в ГАИ позвонили в 15.25, стало быть, в это время и сбежали с места ДТП.
Убойный аргумент на некоторое время деморализовал Егора. Очнувшись, он снова робко поинтересовался:
— В протоколе вы указали адрес оставленного мною места ДТП аккурат тот самый, по которому мы сейчас с вами и находимся. И схему аварии тоже изобразили с указанием именно этого адреса. Значит, вы признаете, что авария была именно здесь. Но тогда выходит, что место ДТП я не оставлял! Я ж вот он — перед вами…
— Хм… — лейтенант почесал под шапкой, — действительно. Но вы, наверное, именно здесь совершили ДТП, а потом уехали и, опомнившись, вернулись.
Егор развел руками:
— Так вы ж сами, товарищ лейтенант, написали, что ДТП было не здесь — осыпи грязи нет!
— Действительно, — еще раз под шапкой почесал лейтенант (что, впрочем, ему опять не помогло). — Поздно уж рассуждать… Я все написал.
Получив временное разрешение взамен изъятого водительского удостоверения, копию протокола и массу приятных впечатлений от общения с находчивым лейтенантом Корягиным, Егор отправился с жалобой на его действия к начальнику местной ГИБДД.
Да понапрасну: шеф местной ГАИ подполковник Плещеев деятельностью лейтенанта Корягина остался весьма доволен, а потому играючи подмахнул определение о передаче дела в суд…
Принести то — не знаю что…
История, следует заметить, для нашенской ГИБДД весьма типична, ибо искать подлинного виновника аварии, скрывшегося с места ДТП, сотрудникам ГАИ хлопотно — проще в том же самом деянии обвинить пострадавшего: и “палка” в кармане, и отдел розыска не в мыле. А потому, толкаясь в очереди, в суды тянутся вереницы подобных дел…
Стало быть, пришла пора все разложить по полочкам.
Итак. Наличие царапин, вмятин и прочих повреждений на автомобиле не является, безусловно, признаком дорожно-транспортного происшествия. Правила дорожного движения гласят, что ДТП — это “событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства…”. Иными словами, если припаркованный автомобиль Егора был поврежден другим движущимся автомобилем, вне всяких сомнений: налицо признаки аварии. И оставление места этого ДТП подпадает под санкции части 2 статьи 12.27 КоАП РФ, предусматривающие административный арест или лишение права управления. Но если автомобиль Егора был помят в результате чьих-то противоправных действий (ударили магазинной тележкой, уронили чемодан, в пьяной драке пробили крыло чьей-то головой…), Правила дорожного движения на Егора никаких обязанностей не возлагают. И уж коль случившееся не ДТП, то и оставление его места не влечет для Егора никаких правовых последствий! Это тот случай, когда “свято место” может быть пустым…
А значит, что для возбуждения дела об оставлении места аварии лейтенанту Корягину, указавшему в протоколе, что Егор оставил именно место ДТП, необходимо было найти достаточные основания. Таковыми, в частности, могли быть показания очевидцев, заявление второго участника аварии или, например, видеозапись с камер наружного наблюдения.
Однако в отсутствие доказательств совершения именно аварии лейтенант Корягин дорожно-транспортное происшествие придумал сам…
Кроме того, при возбуждении дела об оставлении места ДТП Корягин обязан был (а иначе не имел права возбуждать) доподлинно установить, где произошла авария: в Челябинске или Магадане. И было это принципиально важно, ибо в соответствии со статьей 29.5 КоАП РФ дело о нарушении рассматривается по месту его совершения — и тем самым определяется подсудность его рассмотрения. Нарушил в Челябинске (в нашем случае — удрал с места ДТП) — именно челябинский суд и будет “казнить”. Предположив, что авария случилась в другом, неизвестном лейтенанту Корягину месте, он тем самым лишил себя возможности установить, какой именно суд должен рассматривать дело. Но для того чтобы подогнать рассмотрение под местный суд (куда подобные дела поступают чемоданами!), сочинил в протоколе и схеме, будто все и случилось в Воскресенске возле рынка.
Вот почему в череде других и дело Егора попало в Воскресенский суд…
Мой меч — твоя голова с плеч?
Гораздый на выдумки, лейтенант Корягин, представ перед судьей, напрочь утратил способность фантазировать. А потому отвечал как на духу: фактическое место совершения аварии Егором Е. им не установлено; очевидцы и потерпевшие дорожно-транспортного происшествия не выявлены; время совершения нарушения, указанное в протоколе и схеме ДТП, вымышленные… И, наконец, лейтенант признал: доказательств того, что Егор оставил место ДТП умышленно, дабы отвертеться от наказания и возмещения ущерба, у него тоже нет.
А есть совсем немного: лишь страстное желание срубить “палку” по-легкому.
Мировому судье судебного участка №17 Воскресенского района Московской области Юдиной не оставалось ничего иного, как прекратить в отношении Егора Е. дело по вполне понятной причине: отсутствия в его действиях состава правонарушения.
Затея лейтенанта Корягина подвести Егора почем зря к аресту или лишению права сидеть за баранкой, таким образом, с грохотом провалилась.
Однако, судя по тому, что протокол (и скорее всего не один) сфабрикован незамысловато, корягины, похоже, не сомневаются: одно дело развалится — десяток других устоит.
Выходит, не каждому так повезет…
